С депутатом Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации Владимиром Етылиным беседует наш корреспондент Татьяна Ачиргина.
Т.А.: Владимир Михайлович, время идет быстро. Вот уже прошло полгода с момента избрания вас в высший законодательный орган России. Что удалось сделать?
В.Е.: Приступил к работе в Думе в июле. Стал членом Комитета по делам Севера и Дальнего Востока. Позже вошел в группу «Народный депутат». Группа — центристская. Шаг этот для меня был принципиальным: по складу ума и характеру я человек отнюдь не крайних взглядов. Мне импонирует политика разумного выверенного компромисса. Полагаю, что при широком разбросе мнений по жизненно важным для страны вопросам всегда следует стремиться к согласию, взаимным уступкам.
Стратегия группы «Народный депутат» в значительной мере способствовала принятию Земельного кодекса, который позволил стабилизировать сегодняшнюю политическую ситуацию в России. К примеру, мы предложили снять с обсуждения статьи по землям сельскохозяйственного назначения. Предполагая в перспективе принять закон об обороте сельскохозяйственных земель. Отстояли компромиссное решение при обсуждении острой проблемы владения землей иностранными лицами и компаниями.
При обсуждении проекта бюджета 2002 года из 60 поправок, внесенных Комитетом по делам Севера и Дальнего Востока, девять предложены мной.
Принципиальное этапное событие для северян — поправки в Закон о пенсиях, по которым утвержден коэффициент к их пенсиям в размере 1,9. Теперь добиваюсь столь же необходимых поправок в Закон о гарантиях и компенсациях северянам.
Как реалист и прагматик стараюсь так рассчитать свои возможности, чтобы в оставшееся до конца этого созыва Думы время добиться максимальных результатов в своей работе.
Полагаю, в этот период реально могут быть приняты законы о традиционном природопользовании коренных малочисленных народов Севера и о северном оленеводстве. Многие законодательные акты, напрямую адресованные северянам и дальневосточникам (особенно коренному населению), требуют уточнений и совершенствования. Внесение в них принципиальных, важных поправок и дополнений — моя депутатская забота, мой повседневный труд.
Т.А.: Надо понимать, дела на Чукотке, проблемы автономного округа отошли у вас на второй план…
В.Е.: Нет, конечно. Проблемами округа живу повседневно. На Чукотке бываю так же подолгу, как и в Москве. Но с избранием на пост губернатора Романа Аркадьевича Абрамовича исчезла необходимость в повседневном контроле за ситуацией, противостоянии властям. Его авторитет, нестандартные решения, масштабы деятельности открывают для округа шанс совершить прорыв во многих сферах нашей нелегкой жизни. А это и развитие региона в новых рыночных условиях, и оздоровление общественного климата, долгожданное улучшение условий жизни большинства моих земляков. Остается задача — помочь губернатору реализовать задуманное. Для этого необходимо идти в ногу со временем.
Т.А.: Но положительные перемены происходят?
В.Е.: Из месяца в месяц становятся все четче контуры позитивных изменений. На мой взгляд, вполне своевременны ломка неоправданно раздутого чиновничьего аппарата, совершенствование системы управления округом. При прежнем руководстве наш региональный бюрократический Олимп был заселен весьма плотно — число одних только вице-губернаторов доходило до пятнадцати. Сегодня их — всего четыре. При этом резко изменился стиль руководства — превалирует доверие, а не командные окрики. Ясные, понятные, глубоко продуманные решения воплощаются в жизнь последовательно, без хаоса и авралов.
Т.А.: Что, по-вашему, так долго продержало Чукотку в состоянии кризиса?
В.Е.: Паралич власти. Стремление одного человека все замкнуть на себя. Новый губернатор крепок не только сильными идеями. Не только готовностью поддержать всякую светлую мысль, неординарный подход к проблеме. Главное, он жестко и повседневно требует от госаппарата разных уровней самостоятельности действий, работы оперативной и созидательной.
В другой обстановке разве возможны были бы такие успешные темпы в промышленном строительстве, на объектах соцкультбыта, при прокладке дорог? И вот уже в Анадырском районе вновь действует птицеферма, развивается ветроэнергетика. Надежно восстановлено транспортное сообщение между национальными селами. Впервые за последние годы размеренно и четко, в отведенные природой сроки прошла навигация. Во все населенные пункты доставлены горюче-смазочные материалы, топливо, продовольствие.
Округ получил дорожную и обслуживающую технику. Новым оборудованием оснащается медицина. Ликвидирована задолженность по заработной плате работникам бюджетной сферы, жилищно-коммунального хозяйства. Во втором полугодии 2001 года приступили к упорядочению оплаты труда оленеводов и морзверобоев. Готовимся к открытию мини-заводов по переработке рыбы, мяса и кожи морзверя.
Т.А.: Ваше имя глубоко уважаемо и в оленеводческих, и в морзверобойных международных организациях. Многие годы ваши инициативы находили широкую поддержку в международных кругах. А ныне?
В.Е.: Регион все последние годы оставался в каком-то вакууме. Но искусственно созданная изоляция Чукотки на международной арене уходит в прошлое. Восстанавливаются многосторонние связи с нашим ближайшим соседом — Аляской. Знаменательно, Конгресс США выделил три миллиона долларов на разнообразные «пилотные» проекты и исследования, цель которых — нащупать наиболее эффективные сферы нашего сотрудничества. Это создаст дополнительные возможности для организации регионального университета, идея образования которого уже получает поддержку.
Т.А.: Фондом «Полюс надежды» также будет поддержан университет?
В.Е.: Фонд многое сделал для развития образования. С ним теперь связывают все доброе и полезное. Сохраняя данный ему при рождении здоровый импульс бескорыстного служения всем нуждающимся, он просто становится легендой. Эта энергия излучаемого добра во многом изменила атмосферу в нашем округе.
Т.А.: Имеет ли шанс на возрождение почти загубленное оленеводство?
В.Е.: К счастью, имеет. В августе этого года мы провели со специалистами своего рода «мозговую атаку» — советовались, как вывести отрасль из кризиса. Первопричины его очевидны: многолетнее безграмотное руководство, чиновничье равнодушие, поспешные решения. Да и, не скрою, собственное неумение оленеводов ориентироваться в условиях рыночной экономики.
Поголовье оленей подошло к предельно опасной черте — сократилось с 500 тысяч до 98. Ранее оленеводов в округе было пять тысяч человек, еще инфраструктура. А это и административный персонал, медики, работники культуры, образования, бытового обслуживания, то есть еще десять тысяч жителей Чукотки, причастных к оленеводству. К сожалению, все это в прошлом.
Т.А.: Но ведь оленеводство — не только и не столько трудозанятость, продукция в виде мяса, шкуры, пантов…
В.Е.: Хотя такое заблуждение широко бытует… За оленеводством — судьба, будущее самих северных этносов. Каков тот же чукча без оленя — самолично видел многократно.
Происходит полная деградация личности, человек вынужден жить в поселке, ничего не умея в нем делать. Он лишен своего прекрасного, нелегкого дела, привычной с детства, многовековой установки: вырасту — буду оленеводом, отец умрет — буду пасти его стадо. Даже и не дело это, а искусство, всегда составлявшее предмет национальной гордости северянина. За десятилетие произошла аккультурация народа, люмпенизация некогда знатных трудолюбивых людей. Потомственные оленеводы пропадают в поселках, теряются в общей массе людей, становятся алкоголиками. Это подлинная, тяжело переживаемая мною лично трагедия. Да и не мною одним.
И все-таки я оптимист, для этого есть у меня, к счастью, реальные основания. Сохранились кадры, остались люди, которые хотят, могут и будут работать, возвратятся в тундру и возродят оленьи стада.
Разумеется, для этого необходима значительная помощь государства, кардинальное, давно назревшее изменение системы управления агропромышленным комплексом, традиционными в нем отраслями.
Т.А.: Не так давно мы переносили нашу встречу в связи с вашей поездкой в Финляндию. Вы летали туда с Романом Абрамовичем? С какой целью?
В.Е.: Мы летали не просто в Финляндию, мы побывали у саамов в знаменитой Лапландии. До прихода на Чукотку наш губернатор был мало знаком с традиционным хозяйством северян-аборигенов, и мне хотелось показать этому человеку, как можно вписать наши древние занятия в современную рыночную экономику. Мы увидели воочию, как при умелом подходе северное оленеводство дает прибыль, становится нормальной, выгодной рыночной отраслью. Здесь, в Финляндии, в миг рассеиваются сомнительные россказни про то, что оленеводство — примитивное занятие примитивных народов.
Т.А.: Ваша поездка достигла цели?
В.Е.: Думаю, да. Взгляды губернатора на оленеводство эволюционируют. Приходит осознание того, что проблемы коренного населения решаются сложнее, чем любые другие, а значит — требуют максимального их понимания.
Т.А.: Тех, кто настаивал на более глубоком рассмотрении проблем и нужд коренных народов, на спасении их традиционной культуры, стращали ни много ни мало угрозой национальной безопасности России. Приходилось ли вам противостоять таким взглядам?
В.Е.: Оторвать, отделить коренные народы от проблем России в целом и Севера в частности нельзя. Чукотка объединила людей разных национальностей. Да, мы живем и будем жить вместе, но северяне-аборигены в отличие от приезжих исповедуют другие ценности, их менталитет — иной, их возможности реализовать себя — иные. Нельзя абсолютизировать эту особенность. Но надо отдавать себе отчет: это объективная реальность. Да и нельзя не понимать, что им нужны не привилегии даже… Нужны определенные компенсации за те унизительные условия, в которых сейчас существует коренное население. Люди, которые ввергли их в это положение, вершившие их судьбу, имели весьма поверхностные представления о природе происходящего на Севере. И так продолжалось годы.
Т.А.: Мы следим за цифрами, ждем перемен в экономике, а все это невидимо произрастает от психологии людей, их жизненных ориентаций, отношения к делу. Происходят ли в этой сфере нашей жизни перемены?
В.Е.: Отвечая на ваш вопрос, приведу всем нам памятный пример нелегких зим последних лет в Провидения: ни тепла, ни воды, ни света. Минувшей весной, по решению губернатора, из Владивостока завозят необходимое оборудование, трубы. Потрудившись всего дней десять и получив зарплату, часть кадровых рабочих ушла, как говорится, в загул. Дело встало. Но сегодня работодатель, затратив значительные финансовые средства, не будет иметь дело с пьяницей, себе в убыток. Незамедлительно подгулявших отстраняют от работы, а вместо них встают «на вахту» те же владивостокцы.
Способность к самоотдаче, требовательность к самим себе утрачена и многими сельчанами, нашими сородичами. А ведь и перед ними новые времена поставили выбор: жить на подачках, на постоянной благотворительности или работать, не допуская никаких ЧП в дизельной, в пекарне, в оленеводческой бригаде или на морзверобойном промысле.
Т.А.: Размер долгов, накопленных предыдущей администрацией, равен четырем годичным бюджетам округа. Что сделано для возврата в бюджет Чукотки этих средств?
В.Е.: На мой запрос, направленный еще летом, ответа пока не последовало. Создается впечатление какой-то круговой поруки: Счетная палата якобы проверяет, прокуратура не возбуждает дел по возврату, а в это время документы исчезают, следы преступлений заметаются. Некоторые чиновники старой команды, по-видимому, только этим и заняты.
Надеюсь, что и у федеральных органов власти, и у правительства Чукотского автономного округа хватит политической воли довести до логического конца дела и по возврату растащенных средств, и по наказанию виновных.
Т.А.: Не разделяя позицию тех, кто предлагает не ворошить прошлого, я все-таки спрошу вас, каким вам видится экономическое будущее Чукотки ближайших лет? Откуда вы черпаете оптимизм?
В.Е.: Я всегда верил и продолжаю верить в людей, знаю — в их руках будущее. Большинство северян трудятся честно и упорно. И если сегодня бюджет Чукотки формируется собственными средствами лишь на 20 процентов, а на 80 — из федеральных источников, то в наших силах поменять это соотношение уже в недалеком будущем, буквально за два-три года. Так, сумма собираемых налогов в нынешнем году составила немногим более 500 миллионов рублей, в 2002 году налогов предполагается собрать уже свыше трех миллиардов, в 2003 — еще на два миллиарда больше. Как видите, существенно раздвинутся границы налоговой базы — такова стратегия губернатора на ближайшие годы. И как я говорил в начале беседы, наша задача — помочь реализовать задуманное. Иными словами, не упустить шанс, данный Чукотке историей.